Наш город

Вот горы милые Урала…
Горнозаводский край зелёный
Свои посёлки разбросал
И основал район весёлый.
С тайгою, тайною лесной,
Грибами, ягодой, травой
И Койвой – речкой озорной.
Всё вместе это — край родной.
Гляжу, гляжу на край зелёный,
И чувств душевных не тая,
Я сердцем говорю влюблённым,
Что – это Родина моя!
Царева Анжела «Детский дом»

«Я живу в уютном городке»

Я живу в уютном городке,
Небольшом совсем, но очень славном,
От столиц шикарных вдалеке-
Только для меня он самый главный.
Все давно знакомо на пути,
Улицы, дороги, перекрестки,
Тополя, кудрявые берёзки…
Я люблю по городу пройти.
Утром снова выгляну в окно –
И опять пейзаж неповторимый.
Как тебя не видела давно!
Здравствуй, мой Горнозаводск любимый!

Магданова Лариса

Юбилей Горнозаводска

Я живу в Горнозаводске
Жизнь здесь просто красота
Вся природа-умиленье
Даже жмурятся глаза.

Ребятня играет шумно,
Молодежь идет гулять,
Старики, ругаясь бурно
В домино идут играть.

Жизнь бежит, течет как речка
Все быстрее и быстрей
Вот так тихо, незаметно
Наступает юбилей.
Мезенцева Елена

Горнозаводск

Горы вздрогнули от взрыва,
Открывая клад земной.
Расступился лес пугливо,
Не видавший род людской.
Озарила сварка небо,
Заводские корпуса,
А на месте скал и леса,
Всюду высятся леса.
Очень скоро город вырос,
Дал цемент завод стране.
Стал нам Родиной наш город,
Краем, снящимся во сне.

Г. Данилов

Дивный край

Сторона Горнозаводская –
Благодатный, дивный край,
Будоражат воды веснами
Усьва, Вильва и Вижай.
Здесь со времени Создателя,
Заповедные места.
Рудознанцам и старателям
Непочатых дел верста.
На золотоносных промыслах
В этой местности лесной
Грин нашёл частичку домысла
Для красавицы Ассоль.
Мать-земля полна богатствами-
Нет причины для прикрас,
Коренными землезнатцами
Найден первенец-алмаз.
Оглянись по-за околицы –
И чего там только нет,
Средь таёжно-горной вольницы:
Руды, мрамор и цемент.
В шахте рудной ли, в карьере ли,
Пусть громадна бед печать,
Неизменно люди верили:
«Будем радости встречать!»
Знать не зря родной сторонушке
Оберегом в трудный час,
Под трехзубцевой короною-
Длань держащая алмаз!
Сергей Петров г. Пермь

Осень в Горнозаводске

Какой красивый город,
Когда листва шурша
Срывается и падает
Под ноги не спеша.

С листвою мы играем,
Словно малыши
С любовью собираем,
Мечтаем от души.

Ведь скоро ветер быстрый
Умчит ее от нас,
Тогда мы заскучаем,
Но лишь всего на час.
Мезенцева Лена

Дорога в Горнозаводск

От Перми и до Горнозаводска
Всюду реки, предгорья, тайга.
Край чудесный, и мы из Закамска
К Вам явились с визитом сюда.

Подышать Вашим воздухом чистым
Ведь природа у Вас хороша.
Запастись настроеньем лучистым
Да так! Чтобы запела душа.

Исторический край наш Прикамский
Здесь недрами славна земля.
Уникальный цемент ваш уральский
На нём подымалась страна.

От Перми и до Горнозаводска
Край цветущий, полей широта –
У Вас правит один воевода:
Хлебосольной души доброта!

Художник Владимир Посохин. г. Пермь

 

(далее…)

 

Новая изюминка Бориса Акунина – экспериментальный жанр

серия книг

«Смерть на брудершафт»

«Смерть на брудершафт» — название из 10 повестей в экспериментальном жанре «Роман-кино». Автор пытается соединить литературный текст с визуальностью кинематографа. Поэтому иллюстрации и повествование здесь равноценны.

Новая серия мэтра отечественного ретро-детектива представляет нового героя. Это золотоволосый красавец, баритон, человек чести, гений логического мышления и наблюдательности, студент-математик с символическим именем Алексей Романов.

Акунин, Борис. Смерть на брудершафт : роман-кино. Младенец и черт : фильма первая. Мука разбитого сердца : фильма вторая / Борис Акунин. —

М. : АСТ, 2008. – 461с.

Перед нами великолепный шпионский роман о противостоянии русской и германской разведок в канун и в начале Первой мировой войны на фоне декораций Серебряного века.

Коварные, но симпатичные враги, прекрасные злодейки, опасные гастроли, дуэли. Любовь, предательство, итальянская мафия, даже младенчество отечественного футбола.

Акунин, Борис. Смерть на брудершафт : роман-кино. Летающий слон : фильма третья. Дети Луны : фильма четвертая / Борис Акунин. – М. : АСТ, 2008. – 384с. : ил.

Действие книги происходит в 1915 году. Это две самостоятельные повести о приключениях русского контрразведчика Алексея Романова против немецкого шпиона Зеппа. Зепп выполняет задание: заставить Россию отказаться от производства суперсамолета «Илья Муромец», который может решить исход Первой мировой войны.

Итак, Воздушные приключения начинаются.

Акунин, Борис. Смерть на брудершафт : роман-кино. Странный человек : фильма пятая. Гром победы, раздавайся! : фильма шестая / Борис Акунин. – М. : АСТ, 2009. – 441с. : ил.

Первая повесть описывает хитроумную операцию, которую германская разведка проводит в высших кругах петербургского общества.

В «фильме» шестой русский контрразведчик Алексей Романов получает задание, от которого зависит исход гигантского сражения.

 

10 книг, которые надо прочитать

«АиФ» представляет

самые популярные книги осени – 2010.

  1. 1. Дина Рубина «Синдром Петрушки»

Это история кукольника по имени Петр Уксусов и его хрупкой «кукольной» жены Лизы. Как обычно у Рубиной, название романа обыгрывается в нескольких вариантах: это и пристрастие странного аутичного Пети к марионеткам; и влюбленность в рыжеволосую девочку Лизу, на которой Петр женился, когда та подросла, и обращался с ней как с куклой. И история с матерью Лизы, которая покончила с собой, выбросившись из окна прямо на глазах у Пети (выпала как куколка). Женщина была поражена наследственной болезнью: все ее сыновья рождались больными «синдромом Петрушки» — слабоумными, с жутковатой улыбкой на лице. Таким же родится и сын Лизы и Петра.

Мелодраматический сюжет развивался в колоритнейших декорациях разных городов — Иерусалима, Львова, Самары.

2. Василий Аксенов «Ленд-лизовские»

Последний и неоконченный роман нашего классика о его детстве и юности времен    войны, увиденного им самим с высоты прожитых лет. Это памятник эпохе богатырей, чья молодость пришлась на ужасные годы Великой отечественной и чью судьбу определила война на годы вперед.

Роман выходит с короткими предисловиями коллег и друзей писателя, каждый из которых вспомнил об авторе что-то личное и доброе, словно по кирпичикам воссоздавая образ Аксенова — философа, стиляги, борца и просто очень обаятельного человека.

3.Элизабет Гилберт «Есть, молиться, любить»

Однажды обыкновенная женщина и примерная жена Элизабет осознает, что живет совершенно не так, как хотела бы. Она круто меняет свою жизнь, оставляет мужа и отправляется в путешествие по миру. Что ждет героиню? Возможно, после прочтения книги вы тоже решитесь на перемены или еще больше начнете ценить то, что имеете.

История о современной женщине и о том, как можно найти радость там, где не ждешь. Интерес к роману поддерживает и экранизация, главную роль в которой играет Джулия Робертс.

4. Михаил Веллер «Человек в системе»

Продолжение книг «Все о жизни» и «Великий последний шанс». О тайнах человека и парадоксах общества написано легким ироничным языком. Новая книга Михаила Веллера раскрывает тайны человеческих конфликтов и парадоксального устройства общества. Как всегда, язык автора легок и ироничен, а открытия неожиданны.

5. Стиг Ларссон «Девушка с татуировкой дракона»

Промышленный магнат нанимает неподкупного журналиста Микаэля Блумквиста, чтобы тот распутал историю давным-давно исчезнувшей родственницы. Но поиски обернулись адом.

6. Александра Маринина «Жизнь после жизни».

Два трупа уважаемых   пожилых женщин в провинциальном городке Томилине и знаменитая Анастасия Каменская, ушедшая с Петровки на пенсию и устроившаяся в сыскное бюро своего друга Стасова.

7. Эдвард Радзинский «Железная Маска и граф Сен-Жермен»

Роман-открытие знаменитого историка, драматурга, прозаика, телеведущего и автора множества популярнейших книг.

Это не просто детективная история. В течение трехсот лет идет бесконечный

спор, начиная от Вольтера, который, казалось бы, разгадал тайну Железной

маски, и Александра Дюма, который ему следовал. Кто же был скрыт за

Железной Маской? Герцог де Бофор, знаменитый донжуан и авантюрист? Или олигарх финансист Фуке? Или обманом захваченный по приказу Людовика XV премьер-министр Мантуи? Или?

Эдвард Радзинский досконально разбирает эти три версии, эти три

фантастические жизни, но у него есть собственная, четвертая версия. Она рождается на базе исторических знаний и интуиции, на грани озарения, догадки.

8. Леонид Парфенов «Намедни. Наша эра. 1991-2000»

Четвертый том «Намедни» — про 90-е годы действительно революционные десятилетие, когда сменились страна и строй. 90-е будут потом называть «лихими», они промчались лихо, до сих пор поражая своим драматизмом и разнообразием. Но без них не было бы «благословенных» 2000-х.

Самый большой и наиболее переработанный в сравнении с телеверсией том «Намедни» содержит свыше 500 фотографий, кадров из фильмов, кинохроники и других иллюстраций.

9. Виктор Суворов «Альтернативная реальность 1941. Все могло быть иначе»

Новая книга самого масштабного проекта, в котором участвуют ведущие военные историки противоположных взглядов и убеждений. Острая дискуссия без ограничений, цензуры и запретов. Исчерпывающие ответы на самые сложные и болезненные вопросы нашего прошлого.

10. Павел Басинский «Лев Толстой: бегство из рая»

Известный журналист, критик обратился к событиям, которым в нынешнем году исполняется ровно век: уходу и смерти Льва Толстого. За сто лет изданы документальные свидетельства, написаны  статьи и монографии, однако  интерес к  драме гения не иссякает.

(далее…)

 

премии

 

Е. Журова, г. Горнозаводск

Манящий запах жареной картошки

Вернул меня на тридцать лет назад.

И видится мне мамино окошко.

И в том окошке мамин светлый взгляд.

Лучок, картошка, молоко парное

И хлеб, что только, только из печи.

И мама чуть окошко приоткроет:

«Иди обедать, доченька», — кричит.

Когда гнетут безрадостные мысли.

В душе я ощущаю пустоту,

Тогда картошку начинаю чистить

И ставлю сковородку на плиту.

* * *

Ночь была пронзительно светла

До серебряной кинжальной боли.

Я была отчаянно смела,

Невозможно быть такой  в неволе.

Я рвалась на волю из силков,

Тех, что ты умело мне расставил.

С помощью серебряных оков

Ты другою быть меня заставил.

* * *

Как крылья ангела помять

Смогла в житейской передряге,

Но чтоб себя не потерять,

Доверю чувства я бумаге.

И снова я пишу в стихах

О самом, самом, самом важном,

Как покаяние в грехах

На крыльях ангела бумажных.

* * *

«Умом Россию не понять»…

А я и не пытаюсь даже.

То мысли светлые опять

А то они чернее сажи.

Здесь родилась, живу я здесь.

Здесь и судьба моя, и доля.

У каждого предел свой  есть,

Своя свобода и неволя.

У каждого своя война,

И крест, нести который надо

У всех потерь своя цена.

У всех страданий есть награда.

Среди духовной пустоты,

Среди духовного уродства

Лелею я свои мечты

О чести и о благородстве.

А честь у каждого своя…

Но все не так уж безнадежно!

Вперед смотрю с надеждой я,

Пока возможно…

* * *

Мы никогда не встретимся с тобой,

По крайней мере, на земле на грешной,

Я стала на слова такой скупой

И разучилась слабой быть и нежной.

С годами ощутимей боль потерь.

А ноги к твоему ведут порогу,

Чужие люди там живут теперь:

Чужая боль их вряд ли будет трогать.

* * *

Снимайте обувь, не топчите душу,

Не надо по живому сапогом.

… Быть просто человеком и послушать,

Как бьется сердце в ком-нибудь другом.

А вдруг ему так нестерпимо больно,

Боль с каждою минутою острей.

А вдруг его обидели невольно,

Ты слышишь, сердце бьется все быстрей.

О, как ему не дать остановиться!

Когда слова простые не слышны.

Пусть сердце рядом продолжает биться.

Не надо этой мертвой тишины.

* * *

За все приходится платить,

Не только звонкою монетой.

Ведь искренней и честной быть

Как быть среди толпы раздетой.

Но у меня есть близкий друг,

Который быть собой умеет,

Ведь если искренность – недуг,

Он тоже, как и я, болеет.

* * *

Я бегаю по замкнутому кругу

И все остановиться не могу.

Тебе я доверяла словно другу,

А надо было верить как врагу.

И душу открывать не торопиться,

А радость так она на вкус горька.

Хотела я с тобой в письме проститься,

Но ставить точку нету сил пока.

* * *

Мой голос был покорней ковылей,

Он был нежней акации цветущей.

А сердце, сердце билось все быстрей

В предчувствии любви, любви грядущей.

Ты ветром была, который вдруг устал

Бродить, как неприкаянный, по свету.

Ты на мгновенье лишь покорным стал,

Покорности теперь в помине нету.

Ты вновь умчался ввысь, под облака.

И удержать тебя я не пыталась.

Теперь на землю смотришь свысока,

На землю, на которой я осталась.

***

Люди  смертельно больны

Подлостью,завистью,злобой…

Нету  в них чувства вины,

Жалости нету особой.

Что нам до боли чужой?

Мы  к ней глубоко безразличны.

Горе не станет бедой,

Пока не коснётся нас лично.

Читаем Александру Маринину

10

В библиотеку поступила трилогия А. Марининой, все желающие могут познакомиьться с ней.

 

html counterсчетчик посетителей сайта
mail order russian meet and marry russian women

Стихи о городе Горнозаводск

Мой город

Город любимый, город ты мой,
Каждый твой дворик, словно родной,
И я знаю, что в городе этом
Будет счастье еще у меня,
Будут удачи, разлуки и встечи
Будет петь, мое сердце звеня
                        Медянников Георгий 3"а" МОУ СОШ № 1 г. Горнозаводск 
горы вздрогнули от взрыва,
Открывая клад земной.
Расступился лес пугливо,
Не видавший род людской.
Озарила сварка небо,
Заводские корпуса,
А на месте скал и леса,
Всюду высятся леса.
Очень скоро город вырос,
Дал цемент завод стране.
Стал нам Родиной наш город,
Краем, снящимся во сне.                                   Г. Данилов

 

Киреевские краеведческие чтения

19 ноября в Горнозаводской центральной межпоселенческой библиотеке состоялись традиционные Киреевские чтения. Тема краеведческих чтений «История Горнозаводских заводов».

Любители истории и краеведы познакомились с историей Кусье — Александровского, Архангело — Пашийского, Бисерского. Теплогорского заводов1